-->
Миры фантастики
Вт, 19.03.2024, 14:43
Поиск

Сайт
Мобильная версия
Кнопка графической карты сайта
GlavBoard.ru доска объявлений www.copyright.ru

Меню сайта

Время
«00:00:00»

Календарь
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

Форма входа

Сообщества сайта

RSS-подписка

Подписка на Миры фантастики по Email


Орфография
Система Orphus

Мини-чат
 
200

Категории раздела
Структура сайта [6]
Добавление новых страниц, сервисов и т.п.
Новое на сайте [4]
Новые материалы на сайте
Разное [3]
Различные новости, так или иначе касающиеся тематики сайта

Наш опрос
Оцените мой сайт
Всего ответов: 15

Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Архив записей

Друзья сайта
  • Создать сайт
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • Все проекты компании
  • Сайт Романтики.ру
  • Сайт Хобби-лэнд

  • 
    Логотип Мир фантастики


    Миры, созданные советскими писателями-фантастами


    

    Владислав Крапивин


    Миры Командора


    Диафильмы по произведениям В.П. Крапивина

    Для просмотра полноразмерного постера
    или скриншота кликните по превью

    Названия произведения/авторского цикла выделены

    Штурман Коноплёв
    (Штурман Коноплёв/Альфа Большой Медведицы)


    Диафильм
    Оцените статью о В.П. Крапивине
    Всего ответов: 2
    Крапивин

    Владислав Петрович Крапивин (14 октября 1938 г.1 сентября 2020г.) - один из известнейших советских и российских детских писателей. Владислав Крапивин писал не только в жанре фантастики. Книги Крапивина - это мир детства, мир неугомонных мальчишек и девчонок, для которых окружающий их мир - это Вселенная загадок, тайн и невероятных приключений. Но в отличии от многих других детских писателей, Крапивин создаёт в своих книгах многогранный мир. Это не только светлый мир детства, где есть прекрасная пора игр и открытий, но и мир, в котором есть и тёмная сторона. На долю героев Крапивина приходится и горе, и проблемы (порою совсем не детские), и беды. Нередко персонажам крапивинских книгах приходится встретиться лицом к лицу со смертью. И приключения крапивинских мальчишек нередко смертельно опасны. Это сложный многогранный мир, в котором закаляется характер, создаётся личность маленьких героев. Именно этим драматизмом, глубиной переживаний, порой трагизмом происходящего фантастический мир Крапивина отличается от яркого, красочного, но при этом какого-то игрушечного мира детской фантастики Кира Булычёва. Впрочем, книги Крапивина имеют и ещё одно значительное отличие от произведений Булычёва: Владислав Крапивин никогда не допускает в своих произведениях насмешки и стёб по отношению к своим героям.

    Большинство книг Владислава Петровича Крапивина — это книги о море и парусах. Невозможно себе представить его повести и рассказы без синевы морских просторов, без белых парусов в бескрайнем синем небе, без солёного ветра, несущего запах приключений и дальних странствий… И пускай порой эти волны вовсе не морские, а синеву неба отражает не морская, а озёрная или речная вода. Пускай паруса игрушечные, а кораблики из сосновой коры. Или парусами замечтавшимся мальчишкам и девчонкам кажутся плывущие в летнем небе белые облака… Всё равно, книги Крапивина — это Песня Моря, Парусов и Ветра. Потому что, это мечта о приключениях, дальних странствиях, неизведанных землях и необыкновенных открытиях, которые так жаждет любопытный и непоседливый ребёнок.

    И дети в произведениях Крапивина, как и все их ровесники, мечтают о приключениях, дальних странах, о море и парусах, о путешествиях и необыкновенных открытиях, о сказке и чудесах… Но главной мечтой для них остаётся мечта о Друге. О настоящем верном Друге, который не предаст и не обманет, придёт на помощь и поддержит в трудную минуту. И часто эта мечта сбывается. Верный Друг приходит… И в мире Крапивина никогда не соблюдается негласное, но довольно глупое правило, принятое взрослым миром: мальчики отдельно, девочки отдельно. Верным Другом для мальчишки может оказаться девочка и наоборот. И этот сюжет верной и бескорыстной ребячьей дружбы проходит сквозной линией во всех произведениях Крапивина. И дружба эта нередко ставится в упрёк взрослым: разве вы не можете жить также, как крапивинские мальчишки и девчонки — честно, открыто, без вражды и злобы.

    Особенно остро и ярко это звучит, если дружбе противостоит война… Если друзья оказываются по разные стороны… Этот своеобразный, но честный «крапивинский» пацифизм звучит во многих книгах автора. Что делать если твой Друг волей подлого и несправедливого мира взрослых оказывается среди тех, кого этот мир назначил «врагами»? Дети не воюют с детьми. И если крапивинским героям предстоит выбор: предать «своих» или предать Дружбу, то выбор для них всегда очевиден: дети не воюют с детьми и нельзя предать Дружбы. Хоть этот выбор и может стоить жизни… Достаточно вспомнить Лёна и Зорко ("Взрыв генерального штаба") или юного барабанщика Даниэля Дегара и маленького мичмана Витю Астахова («Рассекающий пенные гребни»).

    Другим сквозным сюжетом в книгах Владислава Петровича проходит тема непростых взаимоотношений детей и взрослых. Противостояние чистого и честного мира детства жестокому и порой подлому миру взрослых. И это не только проблемы в семье главных героев или или противостояние "улице". Прежде всего это взаимоотношения детей и школьных педагогов. Противостояние нередко несправедливой, жёсткой (а порой и жестокой), предвзятой и пристрастной школьной педагогики и детей, для которых понятие чести, достоинства не утратили своего значения. Для классической карающей школьной педагогики такие дети — это прежде всего неудобные ученики, не желающие быть, как все, задающие неудобные вопросы, нежелающие безоговорочно подчинятся необоснованным, а порой и глупым требованиям. Школа пытается сломать их, подчинить общим правилам, и "крапивинские мальчишки и девчонки" пытаются противостоять ей из всех своих ребячьих сил, потому что попросту не могут быть иными. И нередко им это удаётся… Достаточно вспомнить таких персонажей, как Кирилл Векшин («Колыбельная для брата»), Севка Глущенко ("Сказки Севки Глущенко"), Валька Бегунов («Валькины друзья и паруса») или Юра Журавин ("Журавлёнок и молнии"), да и ещё многих других…

    В произведениях Крапивина сложился особый образ юных героев. «Крапивинские мальчишки» — так называют их исследователи творчества автора. Они любопытны и любознательны, им не сидится на месте, их манят далёкие страны и неизведанные тайны. Они верят в сказки и чудеса. «Маленькие рыцари в шортиках и стоптанных сандалиях», как определяют их поклонники творчества автора, добры и отзывчивы, остро чувствительны к несправедливости, готовы яростно отстаивать своё мнение. Они далеко не всегда смелы, могут разреветься от обиды или неудачи, но всегда готовы встать на защиту младшего, на защиту того, кто слабее их.

    Но здесь я хочу возразить некоторым «исследователям» крапивинских книг, точнее их утверждению, что крапивинские герои — это исключительно мальчишки. Если в повествовании и появляется девочка, то это лишь фоновый персонаж, «дама сердца» юного «рыцаря». Глубоко знакомясь с миром книг Крапивина с этим невозможно согласится. В его книгах немало героев-девочек. И далеко не всегда они действуют на вторых ролях, порой давая фору мальчишкам. Но и здесь это особый образ, который по аналогии можно назвать «крапивинской девчонкой». И это отнюдь не пацанка в потрёпанных джинсах, гоняющая мяч с друзьями-мальчишками, как может показаться тем, кто знаком с творчеством Владислава Петровича лишь поверхностно.

    «Крапивинская девчонка» — это самая обыкновенная девочка, с самым обыкновенным, девчоночьим характером. Она играет в куклы и мечтает о принце, не прочь покрутится перед зеркалом, примеряя новое платьице. Но в то же время присущи ей особые черты, делающие её не просто девочкой, а девочкой из крапивинских книг. Она ценит дружбу, верна ей. Ей хватает душевной силы и смелости признать свои ошибки и попросить прощения у обиженного ей друга. И поэтому она может понять, принять и простить мальчишкам их слабости, не прощая лишь одного — предательства. Она способна поддержать своего приятеля-мальчишку в трудную минуту, утешить, помочь ему поверить в себя. Даже если ей придётся пожертвовать чем-то своим. Она также остро чувствует несправедливость и готова в любую минуту прийти на помощь слабому. В отличие от горячего, отчаянного мальчишки, она спокойна и рассудительна, поэтому может спасти друга-мальчишку от опрометчивого шага, защитить его от непоправимого поступка, от роковой ошибки. Но при этом никогда не будет претендовать на первую роль, уступая её «маленькому рыцарю», оставаясь в тени и позволяя ему видеть себя слабой и нуждающейся в его защите. Но порой и осаживает слишком разгорячившегося юного героя, воспитывает его, если надо и подзатыльником.

    «Крапивинская девочка» идеально уравновешивает горячий и непоседливый характер «крапивинских мальчишек». И таковых персонажей в его книгах немало: Женя Мезенцева ("Семь фунтов брамсельного ветра"), Еська из «Синего треугольника», Таня из повести «Болтик», Ветка («Ковёр-самолёт»), сестрёнка Юкки (цикл «В глубине Великого Кристалла»), Женя Черепанова («Колыбельная для брата»), Гайка Малютина («Дырчатая Луна»), Белка Языкова («Топот шахматных лошадок»), Соти («Дети синего фламинго»), Ника («Возвращение клипера “Кречет”»), Варя («Серебристое дерево с поющим котом») и многие другие.

    Нельзя согласиться и с другим утверждением, что в произведениях Крапивина нет взрослых персонажей на значимых ролях, а если и есть, то это исключительно злодеи и отрицательные персонажи. Так может говорить лишь человек, знакомый с творчеством Командора только поверхностно. В книгах Владислава Петровича есть немало положительных взрослых персонажей. Но, как и всегда, это особые взрослые. Это те, кто сохранил в своей душе частицу детства и поэтому способные понять ребят и мотивы их поступков с ребячьей точки зрения, а не с высоты «житейского опыта». Они помогают ребятам поверить в себя и свои силы. Для детей они выступают, как добрые и мудрые наставники-друзья, а не в качестве скучных и навязчивых менторов. Их наставничество незаметно для ребят, и этот процесс двухсторонний — взрослые тоже учатся у ребят многому. Порой их внешняя суровость и строгость поначалу производит на ребят обманчивое впечатление. Но взрослые, сохранившие в душе детство, способны понять и принять своих маленьких друзей, защитить их от роковых ошибок и непоправимых поступков. А порой и защищая их тогда, когда беда становится для маленького рыцаря непреодолимой (и нередко платя за это дорогой ценой). И таких персонажей в книгах Крапивина можно найти немало: Дед (Геннадий Кошкарёв) («Колыбельная для брата»), Дуг («Дети синего фламинго»), учитель физики Роман Сергеевич и старый лётчик(«Болтик»), яхтсмен дядя Миша («Возвращение клипера “Кречет”»), Старик («Самолёт по имени Серёжка»), Юля Молчанова и суровый маршал Фа-Тамир («Оранжевый портрет с крапинками»), Старый Пассажир, мадам Валентина и командор Элиот Красс («Выстрел с монитора»), Хальбиен Ксото («Гуси, гуси, га-га-га»), Михаил Мохов (цикл «В глубине Великого Кристалла»), тётя Валя («Ковёр-самолёт»), вожатый Сандро («Валькины друзья и паруса»), художник Волынов («Сказка о рыбаках и рыбках»), отец Дмитрий («Крик петуха») и многие другие.

    Ещё одной характерной чертой произведений Владислава Крапивина является наличие во многих его книгах тандема «старший — младший». Причём это не обязательно друзья-мальчишки, это могут быть и братья, и тандем «мальчик-девочка» (в том числе брат и сестра). Старший (как правило подросток) выступает по отношению к младшему, как защитник и наставник. Он не только защищает младшего (и более слабого), но и помогает ему стать смелее, увереннее в себе и своих силах. Такие тандемы можно найти во многих книгах Владислава Петровича: Генка Звягин и Илька («Та сторона, где ветер»); Лиза и Филя Кукушкин, Витька Мохов и Чек («Крик петуха»); Павлик и Майка Находкины, Галька и Лотик («Выстрел с монитора»); Ёжики и Юкки (Гусёнок) («Застава на Якорном поле»); Рома Смородкин и Сойка («Самолёт по имени Серёжка»), Кирилл Векшин и Митька-Маус («Колыбельная для брата»), Валька и Андрюшка («Валькины друзья и паруса») и многие другие. Причём иногда ребята в этом тандеме могут быть и одного возраста, но один из них психологически "старше", имея больший (а иногда и трагический) жизненный опыт. Примером может служить тандем Серёжка Сидоров и Рома Смородкин («Самолёт по имени Серёжка») или Яшка и Стасик Скицын («Белый шарик Матроса Вильсона»). Про последний тандем мне могут возразить: ведь Яшка — это вовсе не ребёнок, а маленькая звёздочка. Но, вспомните, ведь Яшка отказался от своёй звёздной ипостаси ради друга, став обычным мальчишкой.

    Необычно в произведениях В.П. Крапивина и то, что некоторые повести звучат, как "книга в книге". "Внутренняя" история порой дополняет основной сюжет или создаёт дополнительную сюжетную линию, иногда добавляет в повествование новые штрихи и оттенки, позволяющие взглянуть на героев и их поступки, события под иным углом, позволяет подвести основу под непонятные сюжетные перипетии. Так, например, в повести "Выстрел с монитора" звучит рассказ старого Пассажира о Гальке Тукке и городе Реттерхальме, в повести "Оранжевый портрет с крапинками" мы слышим историю о марсианских племенах иттов и тауринов, в "Журавлёнок и молнии" вместе с Журкой и его друзьями слушаем "Новую сказку о Золушке", в "Бабушкин внук и его братья" узнаём о давней вражде Оранжевого и Лилового королевств, в повести Взрыв генерального штаба" слышим сказку о любопытном маленьком Месяце, в "Лужайки, где пляшут скворечники" погружаемся в перипетии романа "Чёрные кирасиры", а в романе "Рыжее знамя упрямства" следим за приключениями принцессы Прошки и её друзей и т.д.

    Есть в произведениях Крапивина и ещё один маленький штрих, лёгкий мазок кисти, без которого не может быть "крапивинских" книг о детях и детстве. Штрих, вызывающий раздражение и, порой, неприятие нынешних (да и давних тоже) ревнителей морали и нравственности, напоминающий об аспектах детской психологии, о которых стыдливо умалчивает классическая педагогика. Это присутствующий в них лёгкий эротизм. Да-да, именно эротизм, лёгкий, незаметный, немного озорной, по-детски наивный и невинный… Причём эротизм этот проявляется в своём первоначальном, многогранном смысле, ныне сведённом лишь к… так сказать, чисто природному началу. Неожиданно проявляющийся в мыслях, снах главных героев, их взаимоотношениях (я имею в виду исключительно взаимоотношения "мальчик - девочка", без модных ныне кивков в сторону различных "нетрадиционностей") и приводящий их в глубокое смущение… Достаточно вспомнить "тайну" Тёмы и Нитки ("Лужайки, где пляшут скворечники"), сны Альки ("Бабушкин внук и его братья"), "сверсмущательную" Гайку Малютину и эпизод в "бухте, о которой никто не знает" ("Дырчатая Луна"), эпизод с Девичьей бухтой ("Давно закончилась осада"), сцену с купанием Звенки ("Мальчик девочку искал") и многие другие… И романтическая линия в произведениях Крапивина также многогранна, как и сюжеты о дружбе, мечтах, приключениях. В своих книгах писатель так же деликатно и нежно рассказывает и о первых чувствах детей, первой влюблённости, первом робком поцелуе… И при этом всегда неизменным остаётся сюжет о "маленьком рыцаре и его прекрасной даме", об уважительном, "джентльменском" отношении мальчика к своей подружке, для которого девочка — это особенное существо, и о том, что романтические чувства, это не то, что выставляют напоказ… И первая детская любовь на страницах крапивинских книг всегда остаётся волшебной загадкой. Потому что, если попытаться её разгадать, можно неосторожно сломать и разрушить первые нежные чувства.

    Первый опыт литературного творчества Крапивин приобрёл ещё в детстве, о чём писатель рассказал в повести «Остров привидения». Тогда же в детстве появились и первые стихи. Первым опубликованным стихотворением стала «Весна», напечатанная в 1956 году в газете «Тюменский комсомолец». А первый рассказ писателя был опубликован в журнале «Уральский следопыт» в 1960 году. Первой же опубликованной книгой стал сборник «Рейс “Ориона”» изданный Свердловским государственным издательством в 1962 году. Позже ранние (в том числе и студенческие) рассказы писателя были объединены в цикл «Мальчишки, мои товарищи».

    Фантастическая тема занимает лишь часть творчества Владислава Петровича. Один из самых ярких и увлекательных циклов писателя в этом жанре — «В глубине Великого Кристалла». Фантастический цикл о путешествиях в параллельных мирах, увлекательных приключениях в иных мирах и пространствах, где история течёт немного по-другому. Если взрослым героям цикла путешествия между мирами кажется чем-то невероятным, то для юных героев приключения в иных мирах вещь самая обычная. Близко примыкает к нему и другой фантастический цикл — «Легенды и были безлюдных пространств». Цикл также рассказывает о приключениях, порой опасных, юных героев цикла в загадочных, скрытых от обычных людей мирах со своими особенными временем, геометрией… Близко примыкают к этой теме и другие произведения автора: «Топот шахматных лошадок», «Оранжевый портрет с крапинками», «Кораблики», «Ампула Грина», трилогии «В ночь большого прилива» и «Голубятня на жёлтой поляне», повесть «Синий треугольник» и другие произведения. Писал Крапивин и «обычную» космическую фантастику, например, таковой является повесть «Я иду встречать брата».

    Как уже говорилось, Владислав Петрович пишет не только в жанре фантастики. Многие его произведения написаны в жанре весьма увлекательной и своеобразной «научно-фантастической» сказки (мини-цикл «Сказки поющего кота», цикл «Сказки о парусах и крыльях» и др.). Многие повести и рассказы — реалистические произведения из беспокойной ребячьей жизни (циклы «Алые перья стрел», «Альфа Большой медведицы», «Победители» и другие, отдельные повести и рассказы, такие как «Та сторона, где ветер», «Валькины друзья и паруса», «Колыбельная для брата», «Болтик» и многие другие), где порой поднимаются весьма непростые вопросы о сложных взаимоотношениях в детском коллективе, о детской жестокости, о несовершенстве современной педагогики… Немало у автора произведений, рассказывающих о детстве писателя, прошедшим в г. Тюмень (цикл «Золотое колечко на границе тьмы», повесть «Непроливашка» и другие повести и рассказы, вошедшие в «мемуарный цикл» и сборник «Славка с улицы Герцена»). Несмотря на послевоенные трудности, Владислав Петрович вспоминает своё детство, как счастливейшую светлую пору своей жизни. Немалая часть произведений Крапивина посвящена и столь любимому им г. Севастополь, где автор впервые побывал в 1960 г. Это цикл «Шестая Бастионная», повесть «Давно закончилась осада» и другие. И в описании городов в повестях и рассказах писателя, в их улицах всегда легко узнаваемы Тюмень и Севастополь.

    В отличии от научно-технической фантастики А. Беляева или Г. Адамова, социально-политической фантастики И. Ефремова или братьев Стругацких, приключенческо-психологической фантастики Кира Булычёва или научно-популярной фантастики Е. Велтистова, фантастика В. Крапивина — это фантастика-мечта. Она не всегда научна, порой не логична, нередко переплетаясь со сказкой, где ярко проявляются свойственные миру детства чистота, доброта, искренняя дружба и светлая, «благородная» романтика, которых нам порой так не хватает во взрослой жизни.

    Ссылки, которые будут интересны поклонникам творчества Владислава Крапивина:

    Википедия
    Официальный сайт писателя
    Страница на сайте Мегабук
    В. Талалаев. Топография миров Крапивина


    Музыка из фильмов, созданных по произведениям В.П. Крапивина.
    Треки предоставлены только для прослушивания в качестве иллюстрации к статье!

    Гибель Яшки (т/ф "Та сторона, где ветер")
    муз. А. Кеворкова, слова В. Крапивина
    Перед отплытием (т/ф "Та сторона, где ветер")
    муз. А. Кеворкова, слова В. Крапивина
    Основная тема (т/ф "Та сторона, где ветер")
    муз. А. Рыбникова Эта же музыкальная тема звучит так же в к/ф "Тот самый Мюнхгаузен" — тема вдохновения (1 часть трека) и тема барона (2 часть).
    Тема отплытия (т/ф "Та сторона, где ветер")
    муз. А. Рыбникова Эта музыкальная тема звучит так же в к/ф "Остров сокровищ" — тема "Испаньолы" в море.
    Тема плавания (т/ф "Та сторона, где ветер")
    муз. А. Рыбникова Эта музыкальная тема звучит так же в к/ф "Остров сокровищ" — Баллада.
    Песня о первом полёте (Товарищ лётчик!) (к/ф "Удивительная находка")
    муз. Г. Банщикова, слова В. Крапивина
    Я верю только мачтам и мечтам (к/ф "Валькины паруса")
    муз. Е. Крылатова, слова Н. Добронравова
    исп. С. Парамонов

    Пять минут тишины (к/ф "Колыбельная для брата")
    муз. С. Томина, слова В. Крапивина
    Тема погони (к/ф "Колыбельная для брата")
    муз. С. Томина

    

    © Дизайн контентного блока: Михаил Клыков; текст статей и аннотаций: Михаил Клыков и Вера Клыкова




    Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика Яндекс цитирования